Кто становился заключенными гулага, как они были вынуждены лечиться

Пятьдесят миллионов приговоров

1937 год памятен в нашей истории как начало невиданного по масштабам Большого террора. А также потому, что репрессиям подверглись высшие слои общества и государства

Такова природа массового сознания — оно уделяет особенное внимание видным деятелям, оставляя в стороне, как фон, миллионы высланных, заключенных в лагеря и расстрелянных «простых людей»

Сталин решил избавиться от прежних партийных, военных и чекистских кадров. Из 1956 делегатов XVII съезда ВКП(б) по обвинению в контрреволюционных преступлениях арестовали 1108 человек. В лагеря бросали и расстреливали членов Политбюро, секретарей республиканских ЦК, крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов, сотрудников НКВД, комсостав Красной армии. За 1937 и 1938 годы репрессировали более 40 тысяч командиров.

Приказ НКВД №00447 от 30 июля 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», принятый во исполнение решения Политбюро ЦК ВКП(б), гласил: «Операцию начать 5 августа 1937 года и закончить в четырехмесячный срок». Обозначены были точные цифры по областям и краям. Масштабы огромные. «В четырехмесячный срок» не успели. «Операцию» продлили до 15 января 1938 года. А затем пошли просьбы с мест об увеличении «квот», и Политбюро установило новые «лимиты».

Например, по первоначальной разнарядке в Дальневосточном крае надлежало расстрелять 2000 человек. Расстреляли — 25 000.

«Операция» продолжалась до ноября 1938 года.

В 1938-м с мест пошли сигналы: трудно работать, руководители часто «меняются», специалисты «выбывают». Ведь за два года расстреляли и отправили в лагеря по 2–3 состава руководящих работников, начальников среднего звена, инженеров и техников. Репрессии против партийных кадров ослабили. По отношению ко всем остальным массовые расправы продолжались.

31 декабря 1955 года Президиум ЦК КПСС создал Комиссию по расследованию массовых репрессий.

Полтора месяца — не срок для такого расследования, и потому некоторые историки считают, что цифры в отчете приблизительные. По данным Комиссии, только за 1937–1938 годы арестовано по обвинению в антисоветской деятельности 1 548 366 человек. Из них расстреляно 681 692 человека. Первоначальную «квоту» расстрелов превысили почти в 9 раз.

В 1991 году Генпрокуратура и МВД представили в Верховный Совет РСФСР данные о суммарном количестве жертв сталинских репрессий. За те годы арестовано, приговорено к лагерным срокам, расстреляно, раскулачено, сослано, выселено 50 114 267 человек. Цифра чудовищна и в определенном смысле преувеличена, так как включает повторные аресты и повторные тюремно-лагерные сроки. Но в любом случае это 50 114 267 приговоров.

На 1 января 1953 года количество заключенных в СССР — 2 468 524. Трудоспособное население в возрасте от 16 до 59 лет — 94 миллиона. То есть на тот момент отбывал срок каждый 38-й взрослый гражданин Советского Союза.

Архив истории ГУЛАГа

Электронный каталог фонда «Коллекция мемуаров и литературных произведений»: memoirs.memo.ru

Архив работает со вторника по пятницу с 11.00 до 19.00
Адрес: Каретный ряд, 5/10.

Фонды постоянно комплектуются. Особенно эффективно ведется комплектование по тематическим проектам. В результате осуществления программ по устной истории, таких как «Женская память ГУЛАГа», «История семьи. ХХ век», сформировался значительный комплекс материалов 1930–1940-х гг. о судьбе ЧСИР (членов семьи изменников родины): документы об опеке детей после ареста родителей, характеристики и фотографии воспитанников детских домов. Наиболее интересным является собрание детских рисунков, дневников и писем к матерям в лагеря.

Ведется оцифровка архивных фондов.

Фонд личных дел
Ф. 1. Оп. 1-6

Содержит более 60 тысяч личных дел репрессированных: расстрелянных, осужденных к лагерным срокам, высланных, раскулаченных. 

В личных делах наиболее полно представлены материалы, непосредственно касающиеся репрессий. Это подлинники и копии официальных документов: ордера на аресты, протоколы обысков, страницы из архивных, уголовных, лагерных, надзорных дел, приговоры, свидетельства о смерти, справки об освобождении и реабилитации. Документы личного характера: списки передач в тюрьму и лагерь, ходатайства родственников и заключенных о пересмотре дела. Документы периода заключения: характеристики, стихи, афиши лагерной самодеятельности, похвальные грамоты, самодельные открытки, ноты, личные записки. Особый интерес представляет переписка заключенных с родными. Письма из лагеря можно разделить на две неравные категории. Большая часть из них – официальная, разрешенная переписка, прошедшая проверку и нередко содержащая цензорские вымарки. И меньшая часть – письма, переданные на волю нелегально: эшелонные весточки, записки на ткани или папиросной бумаге и спрятанные в швы одежды или в пуговицы. Личные дела, как правило, содержат также документы, характеризующие частную и общественную жизнь людей до ареста: метрики, аттестаты, дипломы, членские билеты различных организаций, послужные списки, грамоты и наградные листы, письма, семейные и служебные фотографии и т. п.

Из материалов послелагерного периода особенно интересны письма-воспоминания – об аресте, заключении, о борьбе за реабилитацию, о жизни после освобождения.

Коллекция мемуаров и литературных произведений
Ф. 2. Оп. 1-10. 

Фонд насчитывает 1120 единиц хранения и представляет собой уникальные личные свидетельства о жизни в СССР в ХХ веке, об арестах, следствиях, лагерях, ссылках (здесь отражена вся история и география ГУЛАГа – от Соловецкого лагеря 1920-х годов до Дубравлага 1960-х, от Вяземских до Колымских и Чукотских лагерей). Помимо собственно мемуаров в коллекцию включены подборки писем, дневники, очерки и статьи, библиографические обзоры, а также литературные и публицистические произведения. Большинство текстов – не опубликованы.

Наиболее ценную часть мемуарной коллекции представляют дневники и литературные произведения, написанные в лагерях. Среди них рукописный сатирический альманах «Кошкин дом», созданный врачами лагерной больницы в 1943–1954 гг. в колымских лагерях (составитель Ф. К. Лангельд); сборник стихов, написанный по памяти в лагере Орлово-Розово в 1945-1947 гг. (В. Ф. Берсенева, С. С. Потресова); сборник воспоминаний участников Ухтинской экспедиции ОГПУ 1932 года (составитель В. Надеждин). Отдельного внимания заслуживают воспоминания сотрудников карательных органов, как репрессированных (М. П. Шрейдер), так и сделавших успешную карьеру (Я. Куперман); уникален дневник охранника БАМлага И. П. Чистякова за 1934–1936 гг.

Коллеция документов по репрессиям против польских граждан

Собрание материалов, отложившихся в процессе деятельности Польской программы «Мемориала», направленной на изучение репрессий против поляков и польских граждан в 1930–1950-х гг.

Документы толстовских коммун 1920-1930 гг.

Личные документы и воспоминания Я. Драгуновского, Д. Моргачева, И. Баутина, Б. Мазурина и др.

От ареста до расстрела

Мысль Ленина находила непосредственное воплощение в делах Феликса Дзержинского по прозванию
Железный Феликс и его соратников из Всероссийской чрезвычайной комиссии, иначе говоря, ВЧК.

Согласно задумке, изначальные функции ЧК сводились к охране главного штаба революции
в Петрограде, но Дзержинский быстро
убедил Ленина расширить полномочия организации. В декабре 1917 года Всероссийская чрезвычайная комиссия
занялась борьбой
с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией уже в государственном масштабе. Круг задач
организованной комиссии был
сформулирован достаточно расплывчато и постоянно расширялся. Поочередно открывались Транспортный отдел,
Экономический,
Иностранный, Секретно-политический, Особый. Курировал Особый отдел член ЦК РКП(б) Иосиф Сталин.
С февраля 1918 года
комиссия была наделена внесудебными полномочиями. В марте начался процесс создания губернских
и уездных ЧК, и за
считаные месяцы в стране образовалось 40 губернских и 365 уездных чрезвычайных
комиссий.
Строго секретный приказ ВЧК от 2 сентября 1918 года предписывал: «Арестовать, как заложников, крупных представителей
буржуазии, помещиков, фабрикантов, торговцев, контрреволюционных попов, всех враждебных советской власти
офицеров и
заключить всю эту публику в концентрационные лагеря, установив самый надежный караул, заставляя
этих господ под конвоем
работать». Взятие заложников — карательный метод, доселе в России
не применявшийся. Как говорил ближайший соратник
Дзержинского Мартын Лацис, «заложники — капитал для обмена». Среди них
часто были люди известные и уважаемые — они
подлежали массовому расстрелу в случае любых антисоветских мятежей и волнений.
И хотя деятельность ВЧК регламентировалась не столько правительственными актами, сколько
собственными секретными директивами, уже 5 сентября 1918 года вышел официальный декрет
«О красном терроре», в котором провозглашалось, «что необходимо
обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования
их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные
к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».
Аресты, пытки, ссылки, лагеря, расстрелы — основной чекистский инструментарий сложился уже
в первые годы большевистской
власти.
Первые массовые расстрелы заложников произошли в ответ на убийство председателя Петроградской
ЧК Моисея Урицкого и
покушение на Владимира Ленина 30 августа 1918 года. В одной только Москве расстреляли
сотни человек, а в Петрограде
число убитых достигло 800, по данным, которые приводил преемник Урицкого и будущий «куратор»
Соловецкого лагеря Глеб Бокий.
Таким образом, большевики, начав с отмены смертной казни, довольно быстро ее восстановили —
без суда и разбирательства. ВЧК — «это орган боевой, действующий
по внутреннему фронту гражданской войны. Он врага не судит, а разит. Не милует,
а испепеляет всякого, кто по ту сторону баррикад». А по ту сторону
баррикад оказаться было достаточно легко. Специфика карательной системы нового типа, которую придумал
Дзержинский, заключалась в том, что она наказывает не за то, что люди сделали,
а за то, кем они являются.

От ВЧК к ОГПУ

Вседозволенность ВЧК устраивала далеко не всех в партийной верхушке. Но она устраивала лично
Ленина. Председатель
Совнаркома последовательно поддерживал и защищал от нападок комиссию Дзержинского. По его
мнению, ни Наркомат юстиции (НКЮ), ни Наркомат внутренних дел (НКВД)
не имели права подвергать сомнению решения чекистов. Чекисты, в свою очередь, обязывались просто
извещать эти ведомства
«об арестах, имеющих выдающееся политическое значение».

В начале 1922 года было принято решение о создании вместо ВЧК Государственного политического управления (ГПУ, после образования СССР в 1922 году — ОГПУ) при НКВД РСФСР.
Сути дела это особенно не меняло, поскольку у руля всех четырех перечисленных выше инстанций (ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД
РСФСР) в какой-то момент был один и тот же человек — Феликс Дзержинский.

В сферу влияния именно этих органов с самого начала входили лагеря. НКЮ как,

по идее, главный источник осуществления пенитенциарной политики в государстве

не имел к ним никакого доступа. То он требовал передать лагеря в свое ведомство,

то вообще предлагал упразднить. Наркомюст по старинке видел свою задачу

в перевоспитании преступников и был против превращения исправительных учреждений в доходные
заведения. Прения между НКЮ и НКВД + ГПУ длились весь год и окончились уверенной победой
последних. По мнению заместителя наркома внутренних дел Белобородова, «карательная» политика должна
была остаться в руках его ведомства, а НКЮ пусть занимается «уголовной» — вершит правосудие
и охраняет
законность.
В 1922 году Наркомюст действительно разработал первые советские кодексы. Ленин принимал в этом
активное участие,
регулярно отправляя наркому юстиции Курскому свои пожелания.

Освобождение политзаключённых

В 1986 году Михаил Горбачёв заявил в интервью западной прессе: «За убеждения у нас не судят». Генсек, мягко говоря, лукавил. Достаточно сказать, что «Список политзаключённых СССР», составленный в ту пору политэмигрантом Кронидом Любарским, насчитывал 745 человек. Правда Любарский учитывал не только тех, кто сидел за антисоветскую агитацию (статья 70) или клевету на советский строй (статья 1901), но и диссидентов, осуждённых по сфабрикованным уголовным делам.

Тем не менее лёд тронулся. Горбачёв нуждался в дипломатической поддержке со стороны капиталистических держав, а политзаключённые лишь осложняли «повестку дня». В декабре 1986 появилась комиссия для пересмотра судебных решений за антисоветскую агитацию, а через пару месяцев узники совести стали выходить на свободу в соответствии с указами Президиума Верховного Совета СССР. Как докладывал 11 февраля 1987 года начальник управления информации МИДа Геннадий Герасимов, на свободу вышло 140 политзаключённых, ещё столько же стояло «на пороге лагерей».

Бермудский треугольник

В 2013 году сотрудники Пермского краевого управления ФСИН торжественно отметили 75-летие Усольского исправительно-трудового лагеря.

«В январе 1938 года в Усольском ИТЛ НКВД СССР были заложены традиции, которые имеют ценность и в нынешнее время. Это верность Родине, взаимовыручка, уважение к ветеранам. Усольлаг — это тысячи километров дорог, сотни лесных поселков, более 60 тысяч сотрудников, рабочих и служащих, трудившихся на протяжении 75 лет, это школы, детсады, клубы. Какое мужество за это время проявили его руководители, аттестованный и вольнонаемный состав, чтобы учреждение встало на ноги и успешно решало производственные и социальные задачи!» — говорил на торжествах заместитель председателя краевого совета ветеранов ФСИН Сергей Ерофеев.

Усольлаг создавался во исполнение решений Политбюро ЦК ВКП(б) 1937 года. Тогда в системе Лесного отдела ГУЛАГа и возникли Ивдельский, Каргопольский, Кулойский, Локчимский, Тайшетский, Томско-Асинский, Устьвымский, Вятский, Красноярский, Онежский, Северо-Уральский, Унженский, Усоль­ский лагеря. В них была самая высокая смертность. В 1938 году в Каргопольском — 18,53%, Тайшетском — 21,05%, в Кулойском — 24,29%.

В 1996 году в Пермской области по инициативе «Мемориала» создали единственный в стране музей политических репрессий «Пермь-36» — на территории единственного полностью сохранившегося ИТЛ сталинских времен. «Пермь-36» — обобщенное название 35-й, 36-й и 37-й политзон, закрытых в 1988 году. Их называли «Пермский треугольник», по аналогии с Бермудским треугольником.

В 2015 году музей «Пермь-36» прекратил существование как общественно-государственный — стал полностью государственным.

Некоторые прежние экспонаты «упразднили», на их месте появились новые — о деятельности ВОХР, лагерной администрации, Соликамского и Пермского управлений ИТЛ. «Пермь-36» становится музеем работников ГУЛАГа», — констатировал председатель совета правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов.

Повторим, что говорилось на 75-летнем юбилее Усольлага: «Заложены традиции, которые имеют ценность и в нынешнее время».

По итогам социологического опроса в 2017 году, 43% россиян считают: «без сталинских репрессий нельзя было сохранить порядок в стране», а 36% полагают, что жертвы «оправданны великими целями и достигнутыми результатами».

Бермудский треугольник. Как будто переносимся в другое время, в другую реальность.

Сергей Баймухаметов — специально для «Новой»

ГУЛАГ в цифрах

25 апреля 1930 года на основе принятого 7 апреля постановления Совнаркома увидел свет приказ № 130/63 за подписью заместителя председателя ОГПУ Станислава Мессинга «Об организации Управления лагерями ОГПУ». Менее чем через год новая структура в центральном аппарате органов госбезопасности получила статус Главного управления (ГУЛАГ ОГПУ). К апрелю 1931 года численность заключенных в концлагерях ОГПУ достигла 234 600 человек, годовая смертность составляла примерно 3 %. В следующем году смертность возросла почти до 5 %, а в катастрофическом 1933 году она превысила отметку в 15 %. В 1933 году в СССР умер каждый шестой заключенный — более 70 тыс. человек.

В 1931–1934 годах произошло объединение всех мест заключения, включая спецпоселки для раскулаченных, и в 1935 году ГУЛАГ НКВД превратился в монстра, распоряжавшегося рабским трудом заключенных на бесчисленных социалистических стройках. Спецпоселки, по некоторым свидетельствам, оказывались еще хуже лагеря. Вот один из рассказов, записанных в послевоенной эмиграции генерал-майором Сысоем Бородиным — его собеседник в 1930-е годы работал на лесозаготовках в местах спецпоселений: «Свалишь дерево, начнешь прижимать его к земле и увидишь в начинающем оттаивать снегу кучку.

А когда рассмотришь — трупы отца, матери и малых деток, в скорчившемся виде. Это — из административно-высланных. Уходили и погибали в лесу. Часто попадались такие «кучки». Мы брали их и сбрасывали в топкие болота. «Хлюп!» — и трупы скрывались, и от птиц, и от зверей… Верно — самые страшные, самые гиблые места были лагеря административно-высланных».

Лагерь, строительство Нижне-Свирской ГЭС. Сплав поленьев. Ленинградская о

К 1 января 1935 года численность узников в Советском Союзе, по официальным данным, превысила 1 миллион человек. Во время «ежовщины» (1937–1938) в тюрьмы и лагеря хлынул поток новых заключенных. Несмотря на высокую смертность и массовые расстрелы во время «большого террора», их численность не уменьшалась, а увеличивалась. По состоянию на 1 января 1939 года в лагерях, тюрьмах и колониях НКВД содержалось, по официальным данным, почти два миллиона человек. Из них — примерно 650–700 тыс. «каэров».

Добавим так называемых трудпоселенцев в спецпоселках для раскулаченных, и получится, что накануне Второй мировой войны Страна Советов держала в местах лишения свободы 3,1 млн человек (1,6 % населения). Примерно 55 % были жертвами прямых политических репрессий.

Заключенные на лесоразработках в Карелии, окрестности Медвежьегорска, 1932–1933 годы

От центра к периферии

Фактически в этих словах Дзержинский сформулировал концепцию будущих лагерей ГУЛАГа. Во-первых, звучит идея наказания
трудом и попытка за счет этого труда сделать лагеря если не экономически выгодными, то хотя бы самоокупаемыми.
Во-вторых, впервые формулируется задача заселять заключенными отдаленные территории.

В феврале 1919 года Дзержинский, начальник одновременно и ВЧК, и НКВД РСФСР, теоретически обосновал необходимость использования труда заключенных.

Во время Гражданской войны безработица исчезла полностью, так, в апреле 1919 года на 100 предложений труда приходилось 226 рабочих мест. Власти старались разными способами вовлечь граждан в экономику: была введена всеобщая трудовая повинность, проводились трудовые мобилизации рабочих, трудом стали наказывать в лагерях. Со временем у советского руководства появилась амбиция сделать лагерную систему самоокупаемой,
а лучше — прибыльной.
Но несмотря на старания чекистов и предписания декретов, лагерная система с самого начала была
убыточна для государства.
Лишь десятилетия спустя некоторым лагерям удалось покрыть расходы на собственное содержание.
Но о постоянном и хоть сколько-нибудь значительном вкладе первых лагерей принудительных работ
в советскую экономику начала 1920-х годов говорить не приходится.

101 километр

Просто потому, что вы пережили изнурительное наказание Гюлага, это не значит, что им была предоставлена ​​полная свобода. Вместо этого, когда кто-то был освобожден из тюремных лагерей, им полностью запретили входить в городские районы и были ограничены проживанием в стране. Этот закон был применен как способ сохранить «нежелательных», как их называло правительство, от взаимодействия с иностранными посетителями городов. Когда они освобождаются из ГУЛАГа, люди получат так называемый «билет на волка», а не нормальную документацию, которая ограничивает их проживанием не ближе 100 км к любому городскому центру.

Депортация народов Сталиным

В частности, из современных Киевской и Винницкой областей депортировали 40 тысяч поляков и немцев. Так проходили самые массовые этнические чистки в истории.

Также под руководством Сталина переселяли жителей Закавказья – курдов и армян, население Дальнего Востока, прибалтов, евреев. Когда Красная армия заняла Литву, также было выселено 40 тысяч человек.

Выселяли даже немногочисленные поселения иностранцев. К примеру, из Керчи были вывезены так называемые лояльные к немцам итальянцы в количестве 400 человек. В Крыму от рук Сталина пострадали наиболее крымские татары. Их было депортировано почти 200 тысяч, 16 тысяч из которых умерло в результате голода и пыток в первый же год.

Далее Сталин выселял все народы, отличающиеся хоть чем-то от русских. Жесточайшие репрессии были проведены против ингушей, чеченцев, греков, армян, калмыков, киргизов и еще множества этносов, всего около 30 народов СССР.

Заключенные концлагерей выполняли самую разную работу, в основном, очень тяжелую. ГУЛАГи были полностью интегрированы в советское производство – здесь производилось все, что можно было производить. Но одним из самых развитых отраслей экономики было сельское хозяйство – его в основном поддерживали за счет концентрационных лагерей, размещенных в самых плодородных участках земли СССР.

В шахты отправляли работать тех, у которых было физическое преимущество. Они добывали либо уголь, либо золото (в основном в Сибири).

Политические заключенные оказывали огромное влияние на развитие Сибири и изучению ее природных богатств. Осужденные “за порочное поведение” также трудились на заводах и фабриках, стройках и так далее.

Так, руками каторжан была построена Транссибирская железная дорога, Среднесибирский участок дороги, Забайкальская железная дорога и многое другое. Также каторжиги трудились на каменеугольных родниках, добывали золото и другие полезные ископаемые.

Деревенские жители так и не смогли оправиться от такого удара Сталина по них и даже после окончания репрессий продолжали деградировать. Поэтому русская деревня и выглядит сейчас такой , ведь быть другой у нее просто не было возможности.

Несмотря на то, что непомерную цену за приход большевиков во власть заплатили именно жители деревни, пострадало и немало представителей интеллигенции. В результате арестов поэтов, писателей, музыкантов, художников, ученых была фактически разрушена культура Украины, Литвы, Польши, Беларуси и России.

Сталинское «наследие» для «политических»

В «эпоху застоя» проблема содержания политзаключённых в СССР стояла уже не столь остро, как в 1930-50-х годах. Тем не менее в стране выявлялось немало диссидентов – главным образом правозащитников, активистов еврейского движения за эмиграцию из СССР, националистов и сепаратистов из западных республик.
В 1972-1974 годах лагеря, где отбывали наказание инакомыслящие, остались только в Пермской области – они носили названия Пермь-35, Пермь-36 и Пермь-37 (пермский треугольник»). Однако появились эти учреждения не «с нуля».

«История Пермского края тесно связана с историей ГУЛАГа, – отмечает историк Леонид Обухов, автор книги «Пермь-36. Предыстория». – С некоторой долей условности можно сказать, что ГУЛАГ зародился здесь, и здесь же он и закончился».

Цензура осведомленности

Книга «Архипелаг ГУЛАГ» была первым взглядом на Запад, попавшим в систему ГУЛАГа, когда она была опубликована в 1973 году Александром Солженицыным. Но в Советском Союзе книга была отчаянно подавлена ​​правительством. Рукопись была распространена через подземную сеть публикации сализдата, но государство приложило огромные усилия, чтобы получить оригинальные копии, до тех пор, пока пытаясь использовать его машинистку, чтобы взять ее в руки. Машинист отказался от места рукописи, а затем повесился. Затем Солженицын был захвачен и выслан в Западную Германию. Мнения сдвинулись с распадом СССР, и сегодня книга требуется читать в российских школах.

Повальные аресты

11 июля 1929 года Совнарком СССР принял секретное постановление «Об использовании труда уголовно-заключенных». Перед этим, как водится, было постановление Политбюро ЦК ВКП(б), в котором есть примечательный пункт 6: «Именовать в дальнейшем концентрационные лагеря исправительно-трудовыми лагерями». 1 октября 1930 года утвердили официальное название: «Главное Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (ГУЛАГ)».

Беломорско-Балтийский канал общей протяженностью 227 километров начали строить в конце 1931 года. На декабрь 1932-го в БелБалтлаге насчитывалось 107 900 человек. На них приходилось 70 тысяч тачек. К лету 1933 года строительство завершили — прорыли 37 километров искусственного русла, построили 19 шлюзов, 15 плотин, 49 дамб. И всего — за 20 месяцев!

Беломорканал явил собой идеальное доказательство: решение всех задач экономики — рабский труд! Не нужны подготовительные этапы, жилье, социальная инфраструктура — ничего не надо, только конвой и колючая проволока! И конвой бесплатный — призывники-солдаты срочной службы. В стране начались повальные аресты — в 1935 году количество заключенных (по сравнению с 1929-м) увеличилось в 6,1 раза и достигло 1 296 400 человек.

Эксплуатация зэков стала беспощадной. Если в 1931 году смертность в ГУЛАГе составляла 2,9%, то в 1933-м — уже более 15%. В Вишерском лагере — 34,5%. Каждый третий. Следует учесть, что в лагерях держали только здоровых, трудоспособных — в 1930 году вышел специальный приказ №361/164 «О разгрузке ИТЛ ОГПУ от стариков, совершенных инвалидов и тяжелобольных».

Любой завод, комбинат, электростанция, шахта, рудник, дорога — начинались с организации концлагеря. Так обеспечивались дармовой рабсилой рядовые и «великие стройки коммунизма».

Для освоения Северо-Востока СССР создали Дальстрой НКВД — «комбинат особого типа», государство в государстве, вплоть до своего морского флота.

Был общий ГУЛАГ — Главное управление лагерей НКВД-МВД. Помимо него — множество ГУЛАГов по отраслям народного хозяйства. В железнодорожном строительстве, лесной промышленности, строительстве шоссейных дорог, в гидроэнергетике и т.д. При каждом наркомате (министерстве) — свой ГУЛАГ. Или наоборот — наркоматы при ГУЛАГе.

«Министерство внутренних дел СССР превратилось в основную организацию по золотой и платиновой промышленности; продолжает расти программа производства угля, нефти, сажи газовой, лесоматериалов, олова, никеля, меди, кобальта, алмазов, янтаря, вольфрама и т.д.». (Из доклада МВД в Совет Министров, 1948 год)

Все крупнейшие гидроэлектростанции начинались с Главгидростроя ГУЛАГа. Города Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань, Находка, Магадан, Дудинка, Воркута, Ухта, Инта, Печора, Молотовск (Северодвинск), наукоград Дубна — построены заключенными.

«Мемориал» составил карту лагерей. Однако и она не дает полного представления о масштабах. На ней обозначены только крупные тюремно-производственные организации. Например, территория Карлага, Карагандинского лагеря — более двухсот отделений и лагпунктов — равнялась территории Франции.

Всего в СССР насчитывалось более 30 000 мест заключения. На карте страны их поместить невозможно.

Суть и цель государственного террора — террор как таковой, устрашение населения; но эпоха ГУЛАГа начиналась и как решение экономических задач.

Анна Жаворонкова / «Новая»

Судьба заключенных

Также страдали и семьи приговоренных. Всех членов семьи, которые знали о взглядах их домочадца и не сообщили, тоже сажали на 5-10 лет, а имущество подлежало полной конфискации.

За “контакты” с иностранным государством в 1930-45 гг сразу же полагался расстрел. Даже если человек не знал, что совершает контрреволюционную деятельность, просто разговаривая с иностранным гражданином, суд выносил приговор не в его пользу. Это приравнивалось к шпионажу.

Любая переписка за границу, даже если это письмо лучшему другу или члену семьи, могла приравниваться к пункту 53-ей статьи об “оказании помощи международной буржуазии”. Многие жители “СССР” даже не знали определения этого понятия, но запросто могли быть расстреляны или отправлены в ГУЛАГ.

За “шпионаж” осуждали тех, кто не проживал постоянно на своем месте жительства – катался, то туда, то туда. Помимо этого он должен был иметь фотоаппарат или импортную одежду. У таких людей мгновенно проводили обыски, на которых донесли информацию.

В основном доносчиками за “шпионаж” были сторожи, вахтерши. Они ко всем подозрительно присматривались и могли сообщить “куда надо”.

Тем временем в Сибирь ссылали практически всех подряд. Партийное руководство в те времена вело активное освоение этой территории ради ресурсов, и рабочей силы критически не доставало. А отправить людей в Сибирь – это была идея получить не просто дешевую рабочую силу, а просто бесплатную.

В сталинские годы преступлением также считалось говорить, что где-то “живется лучше, чем в СССР”, или что партийному руководству предоставляется “все лучшее”.

Интересным является также тот факт, почему миллионы людей писали доносы на своих близких и даже друзей. Дело в том, что недонесение в эти времена считалось тяжким преступлением, и каралось отправкой в лагеря. Большинство доносов писалось без видимых на то причин или доказательств. Людям было жалко своих друзей, но еще больше было жалко сесть в тюрьму. Так населению и помутился рассудок, результаты чего мы ощущаем до сих пор.

Жестокие репрессии велись против всех, даже против тех, кто был верным партии. А когда тюрьмы становились переполненными, большинство осужденных (от 70%) приговаривались к расстрелу, чтобы освободить место для новеньких. При этом до сих пор не известно, по какому критерию тогда определяли – будет ли человек этапирован в дальние районы СССР или расстрелян.

С началом войны все изменилось. В ссылку отправлялись сотни и тысячи людей разных национальностей, иногда депортировалась часть или целый народ. К примеру, поселение немцев в Поволжье целиком было выслано в центральные районы Азии, в 1942 году их часть воевало в нашей армии.

Хотя стоит сказать, что депортация целых районов на самом деле началась до войны. В 1935 году Сталин выселил 30 тысяч финнов, живущих в пограничных к России районах Финляндии. При этом выслал он их не в Финляндию, а в Якутию. Также пострадали и украинцы – коллективизация на их территории проходила наиболее жестоко.

Мертвая дорога

Строительство железной дороги вдоль Северного полярного круга Салехард-Игарка было одним из самых грандиозных проектов ГУЛага. Идея строительства принадлежала самому Сталину:«Надо браться за Север, с Севера Сибирь ничем не прикрыта, а политическая ситуация очень опасная». Несмотря на жесткие погодные условия: сильные морозы и болота, кишащие гнусом, дорога возводилась быстрыми темпами – начав строительство в 1947 г., уже к 1953 г. было проложено 800 км из запроектированных 1482 км. В 1953 г. после смерти Сталина было решено стройку законсервировать. На всем ее протяжении остались брошенные локомотивы, пустые бараки и тысячи погибших строителей из числа заключенных.