Основные сражения великой отечественной войны

Музей под Прохоровкой

Он был открыт в 2010 году всего лишь в 35 км от Белгорода и посвящен всем героям, погибшим и выстоявшим в том крупнейшем и страшном танковом сражении, навсегда вошедшем в мировую историю. Музей получил название «Третье ратное поле России» (первое – Куликово, второе – Бородино). В 1995 году на этом легендарном месте был воздвигнут храм Святых апостолов Петра и Павла. Здесь увековечены погибшие под Прохоровкой воины – семь тысяч имен высечены на мраморных плитах, покрывающих стены церкви.

Символом Прохоровки является звонница с подвешенным на ней набатным колоколом, который весит около трех с половиной тонн. Она видна отовсюду, потому что расположена на возвышении, на окраине села Прохоровка. Центром мемориала считается поистине грандиозная скульптурная композиция, состоящая из шести танков. Ее авторами выступили монументалист Ф. Согоян и белгородский скульптор Т. Костенко.

Потери

Надо отметить, что ни одна из противоборствующих сторон не выполнила тех задач, которые были перед ними поставлены на 12 июля, так как советские войска не смогли взять в кольцо немецкую группировку, а фашистам не удалось завладеть Прохоровкой и прорвать оборону противника.

В этом тяжелом сражении обе стороны понесли не только значительные людские потери, но и большую утрату техники. С советской стороны было выведено из строя около пяти сотен танков из восьми принявших участие в боях. Немцы же потеряли 75 % своей бронетехники, т. е. три из четырех сотен машин.

Командующего немецким танковым корпусом Пауля Хауссера после поражения сразу же сместили с должности и обвинили во всех неудачах, постигших гитлеровские войска на курском направлении. В этих боях противник потерял, по некоторым данным, 4178 человек, что составило 16 % всего боевого состава. Также оказались почти полностью разгромленными 30 дивизий. Крупнейшее танковое сражение под Прохоровкой сломило воинственный дух немцев. После этой битвы и до конца войны фашисты больше не наступали, а вели лишь оборонительные бои.

По некоторым данным, существует некий доклад начальника Генштаба А. М. Василевского, который он предоставил Сталину, где были изложены цифры, характеризующие итог танкового сражения под Прохоровкой. Там говорилось, что за два дня боев (имеется в виду 11 и 12 июля 1943 года) наибольшие потери постигли 5-ю гвардейскую армию, а также 9-ю и 95-ю дивизии. Согласно данному докладу потери составили 5859 человек, в их числе 1387 убитых и 1015 пропавших без вести.

Стоит отметить, что все приведенные выше цифры весьма спорны, но можно с уверенностью сказать: это была одна из тяжелейших битв Второй мировой войны.

1943 год: Противостояние под Прохоровкой

Отдавая заслуженную дань уважения сражавшимся с нацистами под Дубно и Эль-Аламейном, нельзя не признать, что все же именно Прохоровка является главным сражением танковых армий во Второй мировой и Великой Отечественной войнах. Потому что именно там решилась окончательно судьба той и другой — даже самым упертым нацистам там стало ясно, что их песенка спета.

Прохоровка была не просто крупной танковой битвой, а решающей битвой на решающем участке фронта. У советской 5-й танковой армии под командованием П. А. Ротмистрова, спешно переброшенной на это направление из состава резервного Степного фронта, там не было права на ошибку и отступление.

Для нацистов из 2-го танкового корпуса Пауля Хауссера, в принципе, тоже все было поставлено на кон. Но шансов у них было изначально немного как в конкретном бою, так и в целом в войне против СССР и его союзников. 

Тем не менее, если бы им удалось прорваться тогда, 12 июля 1943 года, и выйти на оперативный простор для продвижения к Курску, у наших войск могли возникнуть большие проблемы. Поэтому питомцы Ротмистрова сражались отчаянно и за себя, и за тех, кого фашисты могли, если бы их взяла, в итоге окружить. С потерями не считались ни те ни другие.

Формально фашисты потеряли меньше боевых машин — 300 из 400 имевшихся против 500 из 800 советских. Но в процентном отношении эти потери были для них куда более чувствительными. С сотней оставшихся в строю танков вояки Хауссера уже не представляли серьезной угрозы.

А бросать последние резервы гитлеровская Ставка не решилась

К тому же далеко на Западе их внимание отвлекла высадка союзников на Сицилии

Но самое главное, фашисты уже поняли, что имеют дело с совсем другим противником. Советские танкисты под Прохоровкой и их предшественники под Дубно — это были совсем разные танкисты. Не только в плане боевой выучки, но и восприятия войны. Они уже знали, какую беду на нашу землю принес фашизм, какие зверства творили гитлеровцы на оккупированной территории.

Понятно, что советские воины бились жестко и решительно, прекрасно зная, какой лютый враг противостоит им в лице эсэсовцев. Это помогало им хотя бы отчасти компенсировать превосходство немецких танков «Тигр», способных поражать наши Т-34 с более дальнего расстояния. 

Спасение было одно — стараться как можно быстрее сблизиться с неприятелем. В этом случае уже у наших бронированных машин появлялось преимущество в виде более высокой маневренности.

Июнь 1941 года: Битва под Дубно

В последнее время у историков и публицистов стало модно присваивать звание крупнейшего танковой битвы сражению под Прохоровкой, тогда как ничуть не меньшую роль в ходе войны сыграло другое, менее известное, но не менее кровопролитное сражение — под Дубно 23—28 июня 1941 года.

В этом есть определенная логика. Уже там и тогда исход боевых действий на всем советско-германском фронте мог быть предопределен, но при одном условии: если бы верх одержали танкисты РККА. Увы, этого не случилось, хотя возможности были для этого отличные.

Крупнейшей танковой битвой то, что происходило вокруг и около западноукраинского города Дубно, можно называть исключительно по арифметическим соображениям. Тяжелых боевых машин, которые в ней участвовали, было больше, чем на Прохоровском поле. И это действительно так.

27 июня 1941 года, когда советские мехкорпуса были ближе всего к достижению триумфа. Случись он тогда, возможно, враг никогда не дошел бы до Прохоровки, но, к сожалению, все сложилось совсем не так удачно.

wikipedia.org

Победа, как теперь понятно, была тогда очень близка. Нужно было всего лишь поддержать соседними частями группу под командованием бригадного комиссара Н. К. Попеля, которая с боями вышла на окраины Дубно. Она вполне могла перерезать коммуникации 1-й нацистской танковой группе, фактически взяв ее в окружение.

Но пехотные подразделения, вместо того чтобы двигаться вместе с танкистами, зачем-то прикрывали их с тыла. В результате прикрыть танки они так и не смогли.

Принято было в советской историографии представлять комиссара Н. Н. Вашугина чуть ли не самодуром, приказавшим атаковать лишь частью сил и угрожавшего расстрелять. Но он-то действовал правильно — не его вина, что командование Юго-Западного фронта проявляло откровенную нерешительность. В наступлении даже не все танковые части, которые были уже переброшены, приняли участие. Именно от отчаяния, скорее всего, застрелился Н. Н. Вашугин, от осознания собственного бессилия помочь отправленным им в заведомо проигрышный бой частям.

Не обошлось, возможно, и без предательства, иначе как объяснить, почему главная ударная сила всей РККА — 4-й мехкорпус под командованием того самого А. А. Власова — в решающем бою не участвовал?

Чисто формально он действовал в рамках инструкций командования Юго-Западного фронта, которое вместо предписанного Ставкой удара на Люблин решилось только на локальную операцию под тем самым Дубно.

Впрочем, и она могла принести успех, если бы навстречу танкистам Попеля пробились, например, танкисты прославленного потом командира М. Е. Катукова. Но его 20-я танковая дивизия и остальные подразделения 9-го мехкорпуса под командованием другого легендарного советского военачальника К. К. Рокоссовского не справились с мощной и обученной противотанковой обороной гитлеровцев. .

В результате фашисты быстро оправились от неожиданного прорыва попелевцев к себе в тыл и сначала остановили их уже практически на улицах Дубно, а затем взяли в клещи и разгромили, принудив к переходу к обороне все остальные советские танковые силы.

Последние не только в бою, но и на марше из-за поломок, недостатка горючего и ударов авиации врага понесли очень тяжелые потери. Вот так вместо вполне реального триумфа получился жуткий разгром.

wikipedia.org

Начало

Для того чтобы остановить противника, была наскоро сформирована пара сводных отрядов, которыми поручили командовать генералу Н. И. Труфанову. Советская сторона смогла выставить до сотни танков. Вновь созданным отрядам пришлось почти сразу же ринуться в бой. Весь день в районе Рындинки и Ржавца продолжалось кровопролитное сражение.

Тогда практически все понимали, что битва под Прохоровкой решала не только исход этого боя, но и судьбу всех частей 69-й армии, войска которой оказались в полукольце вражеского окружения. Поэтому было неудивительно, что советские солдаты проявляли поистине массовый героизм. Взять хотя бы подвиг противотанкового взвода ст. лейтенанта К. Т. Поздеева.

Во время очередной атаки в сторону его позиции устремилась группа фашистских танков с автоматчиками на борту численностью в 23 машины. Завязался неравный и кровопролитный бой. Гвардейцам удалось уничтожить 11 танков, тем самым не позволив остальным вклиниться в глубь собственного боевого порядка. Надо ли говорить, что почти все воины этого взвода погибли.

К сожалению, невозможно в одной статье перечислить имена всех героев, которых забрало то танковое сражение под Прохоровкой. Кратко хочется отметить хотя бы нескольких из них: рядовой Петров, сержант Черемянин, лейтенанты Панарин и Новак, военфельдшер Кострикова, капитан Павлов, майор Фалюта, подполковник Гольдберг.

К концу следующего дня сводному отряду удалось выбить фашистов и взять населенные пункты Рындинка и Ржавец под свой контроль. В результате выдвижения части советских войск получилось полностью локализовать тот успех, которого чуть ранее достиг один из немецких танковых корпусов. Таким образом, своими действиями отряд Труфанова сорвал крупное наступление фашистов и предотвратил угрозу захода противника в тыл 5-й танковой армии Ротмистрова.

Дальнейший ход сражения

К середине дня 12 июля интенсивные и кровопролитные бои шли и в районе высоты 226,6, а также вблизи железной дороги. Там воевали бойцы 95-й стрелковой дивизии, которые всеми силами старались предотвратить все попытки «Мертвой головы» прорваться в северном направлении. Второму нашему танковому корпусу удалось вытеснить немцев к западу от железной дороги и начать быстрое продвижение к хуторам Тетеревино и Калинин.

А в это время передовые части немецкой дивизии «Рейх» продвинулись вперед, при этом заняв хутор Сторожевой и станцию Беленихино. Под конец дня первая из дивизий СС получила мощное подкрепление в виде артиллерийской и авиационной огневой поддержки. Именно поэтому «Мертвой голове» удалось прорвать оборону двух советских стрелковых дивизий и выйти к хуторам Полежаеву и Веселому.

Вражеские танки предприняли попытку выйти на дорогу Прохоровка – Карташовка, но их все же остановила 95-я стрелковая дивизия. Только один героический взвод, которым командовал лейтенант П. И. Шпетной, уничтожил семь гитлеровских танков. В бою он получил тяжелое ранение, но, несмотря на это, взял связку гранат и ринулся под танк. За свой подвиг лейтенант Шпетной был посмертно удостоен звания Героя СССР.

Танковое сражение под Прохоровкой, состоявшееся 12 июля, привело к значительным потерям как в дивизии СС «Мертвая голова», так и в «Адольфе Гитлере», нанеся тем самым большой урон их боевым возможностям. Но, несмотря на это, никто не собирался выходить из боя или отступать — враг бешено сопротивлялся. У немцев были тоже свои танкисты-асы. Однажды где-то в Европе один из них сумел разбить в одиночку целую колонну, состоящую из шестидесяти единиц автомобилей и бронетехники, но погиб он именно на Восточном фронте. Это доказывает, что Гитлер послал сюда воевать отборных солдат, из которых и были сформированы дивизии СС «Рейх», «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова».

Преимущества и недостатки боевых машин

Курская дуга под Прохоровкой начала постепенно превращаться из общего боя в индивидуальные танковые дуэли. Здесь противники могли показать друг другу не только свое мастерство, но и знание тактики, а также продемонстрировать возможности своих танков. Немецкие части в основном были оснащены средними танками Т-IV двух модификаций — H и G, у которых толщина бронированного корпуса составляла 80, а башни – 50 мм. Кроме того, имелись и тяжелые танки T-VI «Тигр». Они были оснащены 100-миллиметровыми бронированными корпусами, а их башни имели толщину 110 мм. Оба танка были укомплектованы довольно мощными длинноствольными пушками калибра 75 и 88 мм соответственно. Они могли пробить советский танк практически в любом месте. Исключением были лишь тяжелые бронемашины ИС-2, и то на расстоянии более пяти сотен метров.

Танковое сражение под Прохоровкой показало, что советские танки во многом уступали немецким. Это касалось не только толщины брони, но и мощности пушек. Зато танки Т-34, бывшие в то время на вооружении Красной Армии, превосходили вражеские как по скорости и маневренности, так и по проходимости. Они старались вклиниться во вражеские боевые порядки и с близкого расстояния расстрелять бортовую броню противника.

Вскоре боевые порядки враждующих сторон смешались. Чересчур плотное скопление машин и слишком короткие дистанции лишали немецкие танки всех преимуществ их мощных пушек. Теснота от большого скопления техники мешала тем и другим совершать необходимые маневры. В результате бронемашины сталкивались друг с другом, и часто их боезапасы начинали взрываться. При этом их сорванные башни взлетали на несколько метров в высоту. Дым и копоть от горящих и взрывающихся танков застилали небо, из-за этого на поле боя была очень плохая видимость.

Но техника горела не только на земле, но и в воздухе. Подбитые самолеты пикировали и взрывались прямо в гуще сражения. Танковые экипажи обеих враждующих сторон покидали свои горящие машины и смело вступали в рукопашную схватку с врагом, орудуя при этом автоматами, ножами и даже гранатами. Это было настоящее страшное месиво из людских тел, огня и металла. По воспоминаниям одного из очевидцев, вокруг все горело, был невообразимый шум, от которого болели уши, по-видимому, именно так и должен выглядеть ад.

Июль — ноябрь 1942 года: Cражение под Эль-Аламейном

Свое величайшее танковое сражение во время Второй мировой войны было и у британцев. Случилось оно у египетского местечка Эль-Аламейн в 1942 году. Строго говоря, не случилось, а продолжалось всю вторую половину этого года.

Об этой битве, как и о большинстве других, случившихся на их фронтах, помимо советско-германского, у российской и западной историографии имеются весьма различные представления. Если на Западе принято придавать им гипертрофированное значение, у нас, напротив, в порядке вещей подчеркивать вторичный характер того, что происходило в Северной Африке.

Истина, как водится, посередине: безусловно, на полях под Москвой, в окопах Сталинграда и Курской дуги шли главные сражения. Но если бы значительные силы гитлеровцев не были бы отвлечены теми же боями под Эль-Аламейном, сдерживать врага РККА было бы еще труднее. 

Да и стратегически: если бы нацисты сумели перерезать Суэцкий канал, то это существенно усилило бы их позиции. Взятие Александрии и Каира могло подтолкнуть Турцию к участию в войне на их стороне.

По своим масштабам сражение в египетской пустыне было весьма внушительным. По численности участников оно уступало боям под Дубно, где с двух сторон участвовало свыше 3000 танков, но превосходило битву под Прохоровкой — примерно 1500 против 1200.

Так или иначе, танковые дуэли в Эль-Аламейне были чрезвычайно важны и за тысячи километров от него. Да и с моральной точки зрения, ведь успех английских братьев по оружию укреплял и без того высокий дух защитников Сталинграда. В свою очередь их героизм самым кардинальным образом повлиял на ход и результат сражения в Египте. 

Прежде всего благодаря им сначала «лис пустыни» — немецкий генерал-фельдмаршал Э. Роммель — не получил две недостающие дивизии, так как они были отправлены Гитлером на Восточный фронт. Потом из-за желания взять Сталинград любой ценой фюрер забрал из Италии еще и 2-й воздушный флот А. Кессельринга. 

Таким образом, в самый разгар боев за «дверную ручку Александрии» (по определению Роммеля) он лишился защиты с воздуха и путей подвоза горючего. Британская авиация потопила несколько итальянских транспортов — и нацистские танки лишились возможности передвигаться. 

Роммелю пришлось отказаться от тактики подвижной обороны, заняв статичные позиции. Там их медленно, но верно перемолола британская 8-я армия под командованием Б. Монтгомери. 

В пользу британцев сыграл также тактический просчет гитлеровцев — в поход на Ближний Восток они отравились, оставив у себя в тылу Мальту, где находились военно-воздушные и военно-морские базы Великобритании. В результате их коммуникации и без переброски большей части авиации на советско-германский фронт находились под ударом.

Но все ошибки Гитлера не умаляют мужества британцев. Сначала они сдержали натиск корпуса Роммеля, а потом прорвали его оборону, расколов фронт врага на две части. 

Крах гитлеровцев в этом случае мог быть предопределен, но он не случился из-за нежелания руководства западных стран торопиться с открытием второго фронта. Иначе они лишились бы основания ссылаться на занятость войск на Североафриканском ТВД.